Мы кажемся себе лучше, чем мы есть на самом деле; а другим кажемся не такими, какими хотим казаться
Название: Приходящее и окончательное
Автор: Origa-sensei (Орига-тян)
Фэндом: Supernatural
Категория: slash, RPS
Персонажи: Джаред, Дженсен, Женевьев, Чарли, Трейси и др.
Пейринг: Джерри/Джен
Жанр: roman’s, АУ, ООС
Рейтинг: PG-13
Условия размещения: нет
Статус: не закончен
Дисклеймер: да мои они, мои! А реальность – точно параллельная!
Предупреждение: события, описанные ниже, имеют право на существование лишь как плод моего воображения и не имеют ничего общего с реальностью. Возможно, все было именно так, а возможно – совершенно иначе. Любые совпадения случайны.
От автора: давно мечтала написать про любимых актеров, еще с тех пор, как случайно прочитала какой-то жутко корявый фик про их персонажей, было просто до боли обидно за родной сериал. Впрочем, я не помню, кто тот фик написал, и как я на него наткнулась тоже, но желание создать что-то свое, для души, осталось.
Здесь много! - часть третья
ДЖАРЕД
Пробуждение было болезненным, причем Джерри не сразу понял, почему похмельный синдром рьяно растекается в груди, а не разрывает голову. Открыв глаза, он обнаружил три вещи, которые объяснили происходящую с ним ерунду. Первым открытием стало осознание, что спал он абсолютно голый. Такого он не позволял себе нигде, кроме родной и любимой норки, называвшейся родным домом. Псы сидели рядом и сердито смотрели на хозяина, словно тот сильно провинился. Второе открытие, ставшее роковым, выглядело, как ремень из черной кожи с фирменной бляшкой известного бренда. Вещица валялась на подушке, и однозначно принадлежала не ему. Джерри помнил, как они с Дженсеном покупали его в одном из славных бутиков Нью-Йорка в прошлый отпуск. Непонятная гадость, которую в народе называют сердцем, заныла и забилась в груди, как безумная, потому что третьей вещью, обнаруженной Джаредом Падалеки в это злосчастное утро, оказалось то, что засыпал он не один, а проснулся...
Все события вчерашнего вечера и ночи яростно выплыли первый план сознания, от чего парня немедля затошнило. Проверять выдержку своего желудка он не стал и, подскочив, как ужаленный, кинулся в уборную. Впрочем, вывернутый наизнанку желудок совершенно не помогал ясно мыслить и уж тем более, никак не влиял на все усиливающуюся боль в груди. Вместо того чтобы хоть о чем-то подумать, мозг с садистским удовольствием перебирал весьма пикантные воспоминания своего хозяина, позволяя любоваться всплывающими картинками и тихо стонать от собственного бессилия. Он и Джен! Такое даже присниться ему никогда не могло! Как его угораздило?!.. Эклз же теперь его возненавидит! Лучший друг – бывший друг... Йохо! Поздравляем, мистер Падалеки, вы в очередной раз собственноручно разнесли в клочья свою такую чудесную и устоявшуюся жизнь... Три восклицательных знака!!!
– Джерри, ты в порядке? – в трейлере раздался зов Женевьев. Только ее сейчас и не хватало...
Джаред решительно поднялся с пола, сполоснул лицо под краном и вылез навстречу гостье. Актриса стояла на пороге с двумя стаканами кофе и растерянно пялилась на собак. Собаки скалились, но близко не подходили.
– Доброе утро, Вив! – выдавил Джерри.
Девушка изумленно уставилась на все еще раздетого хозяина этого собачьего притона, потом раскрыла рот, но так и не придумав, что сказать, снова его закрыла, хлопнула пару раз веками с длиннющими ресницами и окончательно замерла. Хорошо еще, что кофе не выронила, отрешенно подумал Джаред.
– Извини, я не ждал тебя в гости, – откуда только берется это странное спокойствие и почти абсолютное безразличие к происходящему, наверное, защитная реакция на стресс. – Проходи, не стой у порога.
Джаред все-таки закутался в простынь и взобрался на свою лежанку. Почему-то так казалось безопасней. Девушка, наконец, опомнилась и обрела голос:
– Вообще-то на моем месте положено падать в обморок, – заявила она, неожиданно хихикнув. – Вот уж не ожидала, что мне доведется увидеть тебя в таком... первозданном виде!
Она протянула Джареду стаканчик и уселась на знакомый стул.
– Да я еще и не такое могу, – Джаред сделал глоток и взглянул на коллегу.
Интересно, что было бы с ней, если б Джен остался. Представить себе картину, когда девчонка могла застукать их обоих на месте преступления, причем совершенно явного преступления против человеческой природы, было несложно. Наверное, у Вив началась бы истерика, а может, она и впрямь грохнулась бы в обморок, от нее всего ожидать можно. Впрочем, подобное могло случиться с ней и от одного только известия, что объект ее желаний спит не только с девушками. Хотя в ее представлении Джерри вряд ли походил на парня, которого с легкостью можно обозвать бисексуалом, так что за психику девочки пока переживать не приходилось. Такие мысли заметно повысили его настроение. Девушка тут же заметила это и улыбнулась, мягко и кокетливо.
– Не думала, что ты один. Чарли сказал, что ты вместе с Эклзом сюда отправился, – она едва заметно нахмурилась, но тут же снова улыбнулась. – Твой дружок сбежал, потому что ты жутко храпишь?
Джаред заставил себя ответить на эту улыбку, которая, впрочем, была очень мила и не подразумевала попыток ехидничать или издеваться над парнем.
– Не волнуйся, детка, храплю я редко и вполне себе сносно, а вот разговариваю во сне ужасно громко, так что...
Он не стал договаривать, снова вливая в себя кофе. Женевьев рассмеялась и покачала головой.
– Ты не сердишься за вчерашнее?
Джерри пришлось сильно напрячься, чтобы вспомнить, по какой такой причине он должен на нее злиться, но как оказалось, причины не было вовсе, только дурацкая ревность Дженсена. Ревность?.. Да что, черт возьми, происходит в этом идиотском мире?!! Сердце снова сдавило от предчувствия беды, скорой и серьезной, но он взял себя в руки и покачал головой, точно отражая собственный жест девушки:
– Глупости, Вив, с Дженсеном и не такое бывает! Ты-то тут причем?..
Ему показалось, или Женевьев и впрямь выдохнула от облегчения? Как бы то ни было, она снова усмехнулась.
– Наверное, ему стало стыдно, и он сбежал, зная, что я обязательно загляну утром. Впрочем, не такое уже и утро. Ты вещи собрал?
– Да я их особо и не разбирал! – пожал плечами Джерри. – Живу в лучших традициях канона – достал сумку, открыл, выкопал что-то приличное и не слишком грязное, нацепил и пошел. Никаких излишеств.
– Ну, тогда понятно, почему ты совершенно раздет! – со смехом откликнулась Вив. – Кончились чистые вещи, видимо!
Она соскочила со стула и по пути собрала шмотки, в порыве страсти разбросанные по всему трейлеру. С хитрой ухмылкой она бросила их ему:
– Тут явно не хватает женской руки! Одевайся, ты же не собираешься путешествовать в этой кибитке. Нас уже ждут у гостиницы. Аэропорт, Клифорния, Родео драйв! Я подожду на улице.
– И собак выпусти, пусть порезвятся напоследок. Они не любят перелеты...
Женевьев пожала плечами и вышла из вагончика. Джаред с трудом представлял эту эксцентричную особу в роли «женской руки» в его доме, но сейчас был искренне благодарен ее нежданному появлению. Это помогало не раздумывать о произошедших событиях, о своих странных желаниях, порывах и чувствах, и не зацикливаться на собственном ужасном страхе по поводу необходимости как-то смотреть в глаза лучшему другу. Пусть уж лучше рядом будет эта странноватая девчонка, не оставляющая возможности соблазнить его, чем кошмар его воспоминаний, медленно расплывающийся в голове.
Джаред быстро оделся и кое-как привел в порядок несчастную свою верхнюю конечность, по каким-то странным обстоятельствам именующуюся головой и необходимую для хранения остатков мозга, которые еще не успели разбежаться. Побросав в дорожную сумку ворох одежды и жгущий глаза ремень Дженсена, он окинул взглядом временное жилище. Не обнаружив больше никаких необходимых ему вещей, Джерри спрятал документы во внутренний карман любимой ветровки и вышел на свежий воздух. На небе издевательски светило прекрасное солнце, в лужах играли солнечные зайчики, и паршивое настроение становилось все паршивей под действием успокоившейся, в конце концов, природы. Женевьев радостно ему улыбнулась, словно была женихом у алтаря, завидевшим в конце прохода между скамьями личико своей долгожданной невесты. По крайней мере, казалось именно так, будто целью всей ее жизни было ожидание появления в ней этого странноватого и пленительного парня по имени Джаред.
– Идем? – девушка запрокинула голову, чтобы взглянуть в глаза приблизившемуся коллеге.
– Пора бы уже... – Джаред свистнул собак и вдруг решился задать самый волнующий его вопрос: – Так ты не видела Дженсена, Вив?
– Видимо, вы и впрямь сильно надрались вчера, раз ты даже не знаешь, куда пропал твой «братишка», – она весело мотнула головой, темные кудряшки рассыпались по плечам. – Не видела, но Ким сказал, что Эклз звонил ему... Кажется, он улетел шестичасовым рейсом на Нью-Йорк. Похоже, что-то там у него в планах изменилось. Он тебе даже записки не оставил?
– Изменилось, – удрученно вздохнул Джерри.
Этот побег означал лишь одно – Джен будет наглухо отрицать все, что произошло между ними. Нет, нет, нет и нет. Это Эклз умел, как никто, быть упертым ослом. Впрочем, Джаред не стал долго задумываться над этим, у него было еще куча времени, чтобы придумать способ вновь сблизиться с другом. Именно сблизиться... Вернуть завоеванное некогда доверие, заставить его расслабиться рядом, чтобы он снова сделал тот же необдуманный шаг в порыве неизвестных ему самому чувств. Все, в чем был настойчиво уверен Джерри сейчас, так это в том, что парень обязательно поддастся этим чувствам. Его опыта хватало на то, чтобы быть уверенным даже в такой мелочи.
С тех пор, как Джерри впервые определился со своими двоякими сексуальными предпочтениями, он точно знал, что никакой так называемый «натурал» не может получать удовольствие в объятиях другого мужчины. А уж в том, что Дженсен свою долю удовольствия успел отхватить с лихвой (благодаря все тому же беспечному опыту более молодого друга), сомнений не было. Сомневаться приходилось лишь в степени дружелюбия, отныне проявляемого в их отношениях. Сколько времени понадобиться Дженсену, чтобы осознать собственную трусость и нужду в друге? Когда он поймет, что все произошедшее было лишь закономерным развитием их давних близких отношений? И через сколько часов они смогут спокойно поговорить в нормальной обстановке?..
Но все оказалось гораздо сложнее. Прошло несколько часов, день, ночь, еще пару дней, а Джаред так и не смог выяснить, куда именно провалился его лучший друг. Дженсен не брал трубку, игнорировал СМС, не появлялся в сети. И только тогда Джерри, наконец, понял, что влип по самые свои любимые уши. В душе роился какой-то туман, смутно напоминающий демонов из их психоделического сериала, а на сердце покоился тяжеленный камень, размером с метеорит. И ему впервые стало по-настоящему страшно. Что если Дженсен Эклз исчезнет из его жизни? Что тогда станет с этим его дурацким отрезком существования?..
ДЖЕНСЕН
Дженсен сидел перед компьютером и в десятый раз пробегал глазами несколько написанных им строчек. Отправить или нет? – вот, в чем вопрос. Он уже несколько раз менял текст письма, но никак не мог подобрать правильные слова, чтобы расставить все по своим местам. «Это было ошибкой»... Какая-то идиотская фраза. Это было полнейшей глупостью, вот, что это было. Но если Джаред так не считает? И вообще, почему Джен должен оправдываться и делать первым шаги по урегулированию. Это ж не детский сад, и вопросы старшинства здесь не действуют. И, кроме того, это его грязно отымели в каком-то трейлере... Джен мотнул головой, стараясь отогнать воспоминания о той ночи. Он вздохнул и набрал новую фразу. «Мы оба – взрослые люди, черт возьми, давай забудем...» Не удержавшись, он фыркнул. Как такое забыть? Это все чертовы фанаты виноваты, запустили идею им в головы, пробудили любопытство, желание попробовать. Нахрена, спрашивается, Джерри вообще все это затеял, эту игру?..
Дверь в комнату приоткрылась, и на него взглянули встревоженные глаза сестры, такие же зеленые, как и его собственные.
– Джен, можно?
Дженсен улыбнулся и захлопнул крышку лэптопа.
– Конечно, Сэм, – он убрал компьютер, освобождая сестренке место рядом с собой.
Девушка быстро преодолела расстояние и села на софу, подобрав под себя ноги и глядя прямо на брата. Это означало, что разговор будет серьезным, а не расслабленно-добродушным, когда Саманта привычно пряталась в объятиях Дженсена, позволяя перебирать свои волосы, засыпая под стук его сердца. Дженсен вздохнул и весь подобрался, он знал, о чем пойдет речь.
Когда, не выдержав допросов матери и дяди, он сорвался из дома и приехал к Сэм два дня назад, Джен видел ее обеспокоенный взгляд, чувствовал, что она встревожена его поведением, но точно знал, что сестра не станет приставать с вопросами и советами до тех пор, пока ему это не понадобится. И хотя сам Дженсен считал, что еще рано разговаривать с ней о произошедшем, он готов был подчиниться желанию Саманты помочь ему. Кроме того, если Сэм считала, что пора поговорить, значит, действительно, пора. В этих вопросах сестричка ни разу не ошибалась. Ни когда его бросила Сара, ни когда он впал в депрессию из-за проблем с работой, ни когда эта работа доводила его до белого каления, ни когда... Никогда.
– Я знаю, что ты не хочешь рассказывать о своих проблемах, – начала Саманта, глядя прямо в глаза брата, не давая возможности отвести взгляд и соврать, – поэтому я не буду от тебя требовать отчета.
– Брось, Сэмми, все не так плохо, – Джен улыбнулся, но сестра недоверчиво покачала головой.
– Я буду задавать тебе вопросы, а ты просто отвечай, да или нет, хорошо? Если не захочешь отвечать, то просто попроси меня продолжать.
– Сэм...
– Ты поссорился с Джаредом? – не обращая внимания на его протест, поинтересовалась Саманта.
– Нет.
– Вот как? – она была удивлена. – Но вы не общаетесь!
– Продолжай, – усмехнулся Дженсен, в глубине души меньше всего желая этого продолжения.
– У вас обоих отпуск?
– Да.
– Но вы не разговариваете?
– Да.
– Решили отдохнуть друг от друга?
– Да.
Саманта подозрительно прищурилась. Джен поморщился. Радостно, слишком радостно и быстро он согласился с ее последним предположением, это не могло обмануть ее.
– С каких пор ты стал уставать от Падалеки? Джен, что происходит?
Он вздохнул и все-таки решился:
– У нас небольшие проблемы с взаимопониманием. Мы немного разошлись во мнениях на счет одного предмета... Но это не было ссорой в общепринятом смысле слова. Просто возникла проблема, которую мы пока не можем решить, и никто помочь нам в этом не может. Так что, Сэмми, не переживай. Я что-нибудь придумаю.
Сестра смотрела шокировано, немного испуганно, и Джен понял, что в ее голове роятся сотни догадок о произошедших событиях, и что кое-что из них абсолютно верно. Поэтому он пресек дальнейшие расспросы и поднялся с софы.
– Сэм, мы взрослые люди...
– Я не настаиваю, Джен, – перебила его Саманта, тоже поднялась и приблизилась к нему. – Я волнуюсь. В последние годы Джаред был твоим единственным и самым близким другом, тебе, должно быть, очень тяжело сейчас. Я это вижу и отлично понимаю. Но я знаю точно только одно, то, что ты не можешь доверить мне, ты всегда можешь доверить ему.
– Все не так просто, Саманта...
– Джен, если вы не поговорите, ты потеряешь его. Или ваши отношения отразятся на работе, а значит, будет только хуже. Я права?
Дженсен нахмурился, поджал губы. Эта молодая еще женщина, его любимая сестричка была права, снова и снова. Никакие письма не заставят разрешиться эту проблему. Ничто не сможет дать Дженсену уверенность в завтрашнем дне, кроме приезда Джареда. Ему необходимо было знать наверняка, что для Джерри это все тоже только пьяный бред. Чтобы быть уверенным самому, ему нужна была уверенность Падалеки, его помощь.
– Права, – пробормотал Джен.
Сэм улыбнулась и обняла брата, крепко прижавшись к его широкой груди. Дженсен осторожно погладил ее по спине, понимая, что доставляет ей беспокойство своим неожиданным приездом, своими проблемами, о которых даже и поговорить с ней не может. Он был благодарен сестре за заботу, за понимание с ее стороны, но опасался, что причинит ей боль, если она заметит, как глубоко он переживает произошедшее. Пока она считает все это дурацкой ссорой, ей не о чем беспокоиться, но как только она поймет, что корни этой обиды и страха кроются глубоко в его душе, Саманта не будет так спокойно обнимать его, начнутся настоящие боевые действия за каждый кусочек правды. И Джен не знал, сможет ли он признаться ей в том, что скрывает даже от самого себя.
– Хорошо, – пробормотала Сэм, освобождаясь из его объятий. – Тогда мне не нужно переживать по поводу моего приглашения.
– Какого приглашения? – не понял Дженсен, чувствуя подвох.
– Вчера мне звонил Джерри, интересовался, где ты сейчас гостишь. И я с радостью пригласила его разделить с нами прелести жизни в моем тихом доме.
По мере того, как она выдавала информацию, Дженсена все больше охватывала паника. Джерри! Приедет сюда! Он совсем спятил?! Господи, что он сказал Саманте?! Падалеки, мать твою!!!
– Вы сможете спокойно все обсудить, а потом мы сможем все вместе съездить в горы. Джен, ты же не против? Кроме того, я по нему скучаю...
– Это подстава, сестренка, – произнес Дженсен в ответ, стараясь, чтобы голос не выдал его волнения.
Саманта весело усмехнулась, пожимая плечами.
– Кстати, вопрос меня мучает, – Дженсен видел знакомые искорки в глазах, – а сплетни, что у Джерри роман – это правда? С одной из ваших актрис, кажется... Джен, что с тобой?
Дженсен слабо представлял, как выглядит его внезапно покрасневшая мордашка, но предполагал, что сестренка не оставит сей факт незамеченным. Конечно, роман с Кортес, о чем еще могла говорить его дорогая Сэм, не о том же, что ее любимый брат спит с ее любимым почти что братом. Джен быстро вытер со лба испарину, выступившую от напряжения, и постарался улыбнуться:
– Кажется, я приболел. Перелеты... Знаешь же, как я отвык от них.
– Дай мне, – Саманта тут же приложила маленькую прохладную руку к его лбу. – Температуры вроде нет.
– Все в порядке, может усталость. Нет у него никакого романа, – ответил Дженсен на ее вопрос. – Только не с этой мегерой. Думаешь, я бы позволил?
– Ну, ты ж ему не жена, чтобы запрещать, – Сэм развернулась и подошла к большому старому комоду. – Так она – мегера?
Она вытащила из верхнего ящика подъязычный градусник и протянула брату. Тот принял его на автомате и стал вертеть в руках, внимательно его разглядывая, словно не понимал, зачем он необходим. Он всего лишь зацепился разумом за внезапно брошенную фразу сестры. Жена? Разве он ведет себя как жена, заботясь о младшем друге? Неужели он ревнует Джерри к Вив? Это же все чушь!
– Эй, братишка, ау! – Дженсен с трудом сообразил, что Сэм ждет от него какого-то ответа.
– Прости, задумался, – он распаковал градусник и сунул в рот и, придерживая его зубами, ответил: – Угу, гарпия! Та еще змеюка...
Саманта улыбнулась, глядя на умильного старшего братца. Джен и сам пытался улыбаться, насколько это позволяло настроение и градусник в зубах. В голове роились разные мысли. Он думал одновременно о друге, когда они виделись в последний раз (точнее Джен видел Джерри спящим), и о том, что они не попрощались. Он думал о том, что Джаред вполне вероятно чувствует себя виноватым и не знает, как это исправить. А еще он думал о том, как сложились бы отношения Падалеки и Саманты, если бы не появился Лукас. Может, его сестра сейчас носила бы имя миссис Падалеки, и они все вместе пили бы чай на веранде. Они были бы счастливы. И где-то на периферии сознания еще маячила мысль о том, что ей наверняка было бы хорошо в постели с Джерри...
– Так значит, вы оба по-прежнему ведете холостяцкую жизнь?! – Сэм притворно удивилась. – Такие молодые, красивые и все еще одни...
– Так ты передумала на счет своего решения выйти замуж за Джареда?
– Пф, отвали, братец! Тебе надо, ты и выходи! – Сэм забрала у него градусник и взглянула на столбик. – Норма. Просто ложись спать пораньше.
– Да, мой генерал, – Дженсен улыбнулся снова. – И когда же Падалеки к нам пожалует?
– Завтра. И веди себя, как примерный мальчик, братец, – Сэм усмехнулась и, щелкнув его по носу, вышла из комнаты.
– Завтра, – чуть слышно повторил Джен и опустился на софу.
Они не виделись уже неделю, но Дженсен не знал, чего он хочет больше – снова видеть Джареда рядом и удовлетворить свою тоску по другу, или никогда больше с ним не сталкиваться, чтобы не дать выхода другим, менее приглядным эмоциям. Он не мог предсказать, что произойдет при встрече, он не знал, как отреагирует, он не знал, как реагировать... Дженсен Эклз впервые в жизни так боялся собственных чувств...
САМАНТА
Сэм потихоньку заглянула в комнату брата. Дженсен спал, одеяло сползло на пол, а мужчина яростно ворочался во сне. Она вздохнула, на цыпочках прошла внутрь и снова укрыла его, стараясь не потревожить. Прикрыв за собой дверь, она спустилась вниз и включила компьютер. На панели висели два сообщения от Падалеки. Первое о том, что он прилетит утренним рейсом, и второе – с вопросом, как отреагировал Джен.
Саманта поднялась, медленно налила себе кофе, положила ложку сахара, медленно размешала и только после этого вернулась за стол. Она не знала, как ответить Джареду. Она боялась навредить. Она опасалась, что все неправильно поняла. Для Саманты ее брат был самым важным человеком на свете. Не мама, не дядя, не Колин, с которым она начала новые отношения, не лучшая подруга Сандра, и даже Лукас никогда не был ей дороже Дженсена. И поэтому ее очень раздражала и одновременно тревожила ситуация с его приездом.
Когда мама позвонила и сказала, что Дженсен плохо выглядит, мало ест и вообще у него что-то случилось, Саманта с легкостью отнесла это к привычному материнскому беспокойству за сына и не придала значения ее словам. Но та спешка, с которой он покинул мать и Бобби и приехал в Пенсильванию, не пробыв с родными и недели, насторожила ее. А уж, когда она увидела эту решимость во взгляде, заметила его состояние, почувствовала, как ему плохо, вот тогда она разволновалась не на шутку. Подавив первый порыв расспросить брата о случившемся, она великодушно приняла его у себя, развлекала ничего не значащими разговорами, давая ему возможность самому все рассказать. Конечно, она заметила, что Джен не разговаривает по телефону с партнером и другом, конечно, она видела, что он избегает любых расспросов по поводу Джерри, конечно, она чувствовала, что он терзается неразрешимым вопросом: «а что же дальше?»
На ее памяти это был второй случай, когда она видела брата в таком подавленном состоянии. Первый произошел еще в школе, в девятом классе, когда он собирался бросить все и уехать в ЭлЭй. Это решение перевернуло его жизнь, все их жизни. Сэм навсегда запомнила ту тягучую атмосферу, воцарившуюся в их доме, тот тяжелый шлейф обиды и непонимания, который преследовал ее брата, и его мрачное собственное беспокойство. Теперь же такое депрессивное состояние пугало Саманту не меньше, несмотря на то, что Джен давно стал взрослым и самостоятельным, она видела перед собой того парня, который метался в сомнениях между «хочу» и «правильно». И тревога была от того больше, что связано это состояние было с Джаредом.
Джаред Падалеки понравился Сэм с самого первого момента их знакомства. Задорный, открытый, жизнерадостный парень приехал тогда с Дженсеном к ней в студенческий городок. Эти двое произвели там фурор, создав ей репутацию самой соблазнительной и сексуальной девушки курса. Джерри отлично ладил с ее братом, был довольно свободным в общении и не упускал случая подразнить Дженсена вместе с ней. Помимо прочих его достоинств Саманта углядела в нем главное – ум. Кроме того, она была просто счастлива видеть, как изменился ее Джен под влиянием этого шумного и красивого парня. А примерно год спустя Сэм уже и представить не могла себе, что когда-то ее брат был другим. Она любила Падалеки так же, как Джена, для нее он стал еще одним старшим братом. Она до сих пор помнила, как удивилась, когда Дженсен предположил, что она влюблена в Джерри. Потом она еще долго смеялась над собой и над изумленным братом, когда пыталась объяснить, что совсем не воспринимает парня, как представителя противоположного пола. С тех пор прошло уже почти пять лет. Ее жизнь успела круто поменяться, замужество, неудачная беременность, смерть Лукаса, тяжелое время одиночества... И только Джен и Джерри были той неизменной картиной, которая спасала ее в дни депрессии. Она давно не воспринимала Падалеки, как чужого.
А теперь ее брат переживает необходимость какого-то непонятного ей в данный момент выбора, и этот выбор связан с единственным близким другом, с человеком, который изменил и его жизнь тоже, с одним из самых дорогих людей для Дженсена. Когда позвонил Джерри, она обрадовалась. Конечно, она была рада слышать голос своего названного братца, да и интересно было узнать о его самочувствии в данный момент. Джаред держался лучше, он был довольно спокоен и беспечно весел, как обычно болтал без умолку, радостно интересовался ее новостями. Но Сэм знала его достаточно давно, чтобы почувствовать фальшь в словах и интонациях, и заметить скрытое беспокойство в вопросе про Джена. Не раздумывая, она пригласила Падалеки в гости. Во-первых, чтобы узнать, что происходит, во-вторых, чтобы по возможности помирить их с братом, и, в-третьих, чтобы убедиться, что катастрофы не будет. Эта дружба была для нее дорога не меньше, чем для Дженсена.
Саманта вздохнула еще разок и набрала жизнеутверждающий ответ на вопрос Джерри. «Все ОК, Джей, мы ждем тебя. Оба безумно скучаем, можешь мне верить. Не обращай внимания на этого придурка, все будет хорошо. До встречи!»
Обнимать этого дылду было очень неудобно, но она обожала это делать. Поэтому, заметив такси на подъездной дорожке, Саманта выскочила из дома и с разбегу кинулась к Падалеки. Он быстро подхватил ее на руки, и ей позволено было виснуть на его шее, не доставая сантиметров двадцать до земли.
– Я так рада тебя видеть, Джей! – девушка опустилась на землю, давая ему свободу.
– Я тоже, Сэм! – его улыбка была искренней, такой яркой и ослепительной, но в то же время слегка нервной. Он огляделся и тут же спросил: – А где Джен? Он не уехал?
– Он с Грит на заднем дворе, – она мягко взяла его за руку и повела в дом. – Ему паршиво, Джерри. Что там у вас произошло? Ты мне расскажешь, что случилось?
– Прости, Сэм, это...
Джаред мялся, как подросток, получивший двойку и знающий, что как только он это скажет, то лишится карманных денег. А так хочется новый велосипед...
– Ладно, – Саманта тут же кивнула. – Вещи брось пока в гостиной, а я займусь кофе. Думаю, в компании Грит вам будет поговорить проще.
Джаред благодарно улыбнулся и немедля отправился на задний двор. Оба понимали, что с разговором тянуть нельзя. Саманта поглядела вслед и отправилась к плите, разбираться с кофе. Она помнила, что Джерри любит каппучино, а Джен эспрессо, поэтому варить придется каждому свое. Благо на последнее Рождество эти двое подарили ей кофе-машину, словно обещание, что кофе будут пить только у нее. Для нее это было первое по-настоящему счастливое Рождество после смерти Лукаса. Она только успела заправить машину, как позвонили в дверь.
На пороге стоял Рассел Хармвелл, ее аспирант, а заодно и довольно настойчивый поклонник. Расселу было 24, и он уверенно собирался завоевать сердце первой красавицы кафедры. Не удивительно, ведь кроме нее на кафедре пребывали пара пожилых профессоров, один гей ее возраста и еще две дамы бальзаковского возраста. Мальчик геронтофилом не был, зато гомофобом был, и это осложняло жизнь Саманте Ферарс. Особенно в такие моменты, когда она не могла просто послать его куда подальше, потому что время было назначено еще неделю назад, она обещала посмотреть его третью главу. Проклятье!
– Привет! – парень улыбался в тридцать три зуба, челюсти, как у акулы.
– Здравствуйте, мистер Хармвелл, – она шире распахнула дверь, пропуская его в дом. – Проходите.
В ту же минуту в гостиную из кухни влетел Дженсен, на ходу отмахиваясь от следующего за ним Джареда.
– Джен, пожалуйста, перестань убегать! – Джерри как раз догнал друга и схватил за плечо.
Но Дженсен и не смог бы убежать, путь ему преградил изумленный Рассел. Саманта, на секунду растерявшаяся, не нашла ничего лучше, чем представить их.
– Джен, это Рассел Хармвелл, мой аспирант... Он зашел по работе, – парни продолжали сверлить друг друга взглядами, словно и не слышали ее слов. – Рассел, а это мой брат...
– Дженсен Эклз и Джаред Падалеки... Да, я знаю, – Хармвелл переводил глаза с одного на другого, его взгляд остановился на руке, лежащей на плече Джена. – Я смотрел «Supernatural».
– Извини, Сэм, я не знал, что у тебя гости, – виновато произнес Дженсен, наконец, очнувшись. – Извините.
– Ничего, – Рассел великодушно улыбнулся. – Я все понимаю. Милые бранятся...
Удар Дженсена мог позавидовать любой известный боксер. Саманта только вскрикнула, когда Хармвелл полетел на пол от удара в челюсть. Джаред, видимо тоже не ожидавший подобного выпада, с трудом оттащил Дженсена от поверженного соперника.
– Джен, ты спятил?! – Саманта тоже кинулась к брату, в душе не слишком жалея наглого парня. – Что на тебя нашло, черт возьми! Джей, позаботься о Расселе. Идем!
Она схватила Дженсена под локоть и потащила обратно в кухню. Странно, но парень совсем не сопротивлялся, позволяя увлечь себя. Усадив его на стул, Саманта встала напротив, сложила руки на груди, ожидая объяснений.
– Прости, ему не стоило так шутить, – зеленые глаза распахнулись и яростно сверкнули
– Джен, ты никогда не был таким... Что происходит?
– Ты слишком часто задаешь этот вопрос.
– Мой брат только что ударил человека за неудачную шутку! Я имею право знать, почему?!
Дженсен продолжал молчать, а Саманта не могла найти правильного объяснения его поступку. Она была не на шутку испугана. Ее любимый брат был похож на раненного зверя и сейчас медленно сходил с ума. А она не могла ему ничем помочь... Кажется, все оказалось хуже, чем она предполагала.
ДЖАРЕД
Джаред быстро выпроводил незадачливого гостя за порог, едва тот умылся, и кинулся на кухню вправлять весьма потекшие мозги друга. Дженсен едва ли на стуле не подскочил от его внезапного появления. Растерянная Саманта выглядела не лучшим образом и тоже недоуменно следила за ними обоими. Разговаривать при ней стало бы роковой ошибкой, но начать с чего-то стоило, поэтому определив взгляд Дженсена, как особо яростный, Джерри усмехнулся:
– Не смотри на меня, как на врага, Джен! Хватит сегодня одной избитой рожи! Сэм, ты так и не сварила кофе?
– Вообще-то, каппучино уже давно заждался тебя, – вздохнула она и тут же направилась к кофеварке, чтобы наполнить большую кружку ароматным напитком.
– Я пойду пройдусь, – Дженсен смело спрыгнул на пол, – голову остужу, пока моя порция варится...
Джаред и Саманта не успели даже глазом моргнуть, как этот тип выскочил за дверь и унесся куда-то в сопровождении поджидавшей у порога овчарки Грит.
– Что, черт возьми, происходит, Джей?! – Сэм старательно контролировала голос, но все равно было ясно, что она злится.
– Твой брат – идиот, – ответил на это Джерри, присаживаясь на тот самый стул, где только что покоилась сексуальная задница Эклза. – Он не знает, чего хочет и как с этим бороться.
Саманта неожиданно улыбнулась.
– Ему нужно просто чего-то захотеть и всё, никакой особой борьбы не требуется...
Джаред рассмеялся и отхлебнул кофе с пышной пенкой. Сестра Дженсена была гораздо более мудрой, нежели ее прекрасный братец. Джерри сам не знал, почему вполне мирный разговор с другом вдруг вылился в перепалку, из-за которой Джен умудрился покалечить несчастного аспиранта. Все изначально пошло не так. Эклз не просто отрицал происходящее между ними, он почти обвинял в этом его, Джареда. Оказалось, что для старшего друга была новостью бисексуальная ориентация партнера по съемкам, и это очень осложнило дело. Джен отчего-то решил, что Падалеки затеял все специально и теперь пытается получить какую-то одному ему известную выгоду. А самое страшное было не это, а невообразимо высокая стена между ними... Не подойти, не обнять, нет доверия и прежней откровенности... Джаред вдруг отчетливо понял, что ему собственно плевать, как теперь к нему будет относиться Эклз, только бы он был рядом. Потому что вынести глухую тишину между ними было гораздо-гораздо трудней.
– Позови этого чудика, Джей, его кофе готов, – Сэм поставила на стол еще одну кружку.
Джаред благодарно кивнул понимающей женщине и вышел во двор. Дженсен обнаружился возле дальней стены сада у калитки, словно раздумывал, сбежать или остаться.
– Джен, возвращайся в дом, кофе готов, – Джерри чувствовал, как защемило сердце от одного взгляда на растерянное и одновременно виноватое выражение на чужом лице. Таким потерянным он друга никогда не видел, даже в худшие времена.
– И ты больше ничего не хочешь сказать? – Дженсен старался придать голосу твердости, получалось плохо.
– Я много чего хочу тебе сказать, Джен, от того, что я скучал по тебе до того, что ты абсолютный придурок и чертов гомофоб к тому же! – Джаред фыркнул и приблизился к парню. – Может, я чего и не понимаю, но переспал ты со мной по собственной воле и не обязательно теперь делать вид, что всё суета сует и томление духа! Можешь, конечно, отрицать, что тебе понравилось, но вот только давай ты не будешь складывать на меня всю ответственность...
– Да пошел ты! – Дженсен рыкнул, как зверь. – Я был пьян! Я вообще ничего не помню!
Если бы не покрасневшая в этот миг прекрасная мордашка Дженсена, Джаред вполне мог бы и поверить подобным заявлениям. Но вегетативные реакции его организма выдавали в нем лжеца, что разозлило Падалеки еще сильнее.
– Ты офигел, Эклз?! – в груди что-то давило, хотелось забиться куда-нибудь в темный уголок и мирно поскулить в свое удовольствие, потому что противные рвущие тебя на кусочки эмоции поднимались из глубины души и топили сознание в своих потоках. – Я не собираюсь перед тобой распинаться! Мне, между прочим, тоже не сладко!
– Хватит, Джерри! – отрезал Джен. – Не о чем говорить.
– Дженсен, так дальше нельзя. Ты не можешь отрицать...
Джен поморщился от этих слов, и Джаред вдруг ощутил себя на съемках. Диалог получался какой-то киношный, ненастоящий. Словно Дин и Сэм снова решали свои вечные семейные проблемы, словно сейчас прозвучит «Стоп, снято!», и они пойдут пить пиво, празднуя окончание рабочего дня... Но это не кино!
– Просто забудь, – твердо произнес Дженсен и развернулся, чтобы уйти.
В этот миг Джаред понял, что нельзя этого допустить. Он кинулся вперед, решительно схватил друга за руку, и развернул к себе. Взгляд зеленых глаз ожёг его ненавистью, но Джерри не позволил вырвать руку. Он резко толкнул друга к стене и буквально впился в него взглядом. Дженсен зашипел, пытаясь вырваться из стальной хватки, но спустя несколько секунд замер и испуганно взглянул в серые глаза.
– Джен, я не хотел, правда... То есть хотел, конечно... – Джаред запнулся, но все же продолжил неразборчиво бормотать: – Если ты пожелаешь, мы все забудем, просто не отворачивайся от меня, слышишь?. Ты очень дорогой для меня человек, – он на миг замолк, прикрыл глаза и добавил шепотом: – Возможно, самый дорогой.
Он почувствовал, что друг перестал сопротивляться, и ослабил хватку. С трудом сдерживая желание прижать его к себе, скрыть от всего в своих объятиях, Джаред отступил на шаг, давая ему простор. Простор для действий и для решения...
– Я не думал, что у тебя столько комплексов, Падалеки, – протянул Дженсен, глядя в землю.
Его лицо было скрыто от глаз друга, но движения и поза говорили сами за себя. Джаред почувствовал, как где-то внутри разжимается твердая пружина. Облегчение, замешанное на боли – не самый лучший коктейль, но Джаред готов был его выпить ради друга.
– Мы ведь достаточно разумны, чтобы отличать приходящее от окончательного. Я тоже хотел бы надеяться, что наши отношения не пострадают из-за... произошедшего недоразумения...
Все правильно. Джаред был готов к этим словам, но все же вздрогнул. Ничего себе «недоразумение», подумал он про себя, но вслух ничего не сказал. Вот значит как... Разумны? И это после того безумия, что творили оба? И все это – приходящее?.. А их дружба – раз и навсегда. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Хорошо. Только больно царапается внутри отпущенная пружина.
– Я рад, что мы решили эту проблему, – не может быть, чтобы у него хватило сил улыбаться. – Все в порядке?
Дженсен кивнул и даже на радостях хлопнул друга по плечу. Развернувшись, он двинулся в сторону дома, и Падалеки тут же последовал за ним. Улыбаясь через силу и размышляя, как дальше жить с этой расцарапавшей все внутренности пружиной... «Я ж люблю тебя, кажется...» Хах, сегодня последние сомнения отпали. Джаред был уверен, что влюбился в друга. И это было самой большой бедой, которая когда-либо случалась с ним после встречи с этим невообразимым парнем...
Автор: Origa-sensei (Орига-тян)
Фэндом: Supernatural
Категория: slash, RPS
Персонажи: Джаред, Дженсен, Женевьев, Чарли, Трейси и др.
Пейринг: Джерри/Джен
Жанр: roman’s, АУ, ООС
Рейтинг: PG-13
Условия размещения: нет
Статус: не закончен
Дисклеймер: да мои они, мои! А реальность – точно параллельная!
Предупреждение: события, описанные ниже, имеют право на существование лишь как плод моего воображения и не имеют ничего общего с реальностью. Возможно, все было именно так, а возможно – совершенно иначе. Любые совпадения случайны.
От автора: давно мечтала написать про любимых актеров, еще с тех пор, как случайно прочитала какой-то жутко корявый фик про их персонажей, было просто до боли обидно за родной сериал. Впрочем, я не помню, кто тот фик написал, и как я на него наткнулась тоже, но желание создать что-то свое, для души, осталось.
Здесь много! - часть третья
ДЖАРЕД
Пробуждение было болезненным, причем Джерри не сразу понял, почему похмельный синдром рьяно растекается в груди, а не разрывает голову. Открыв глаза, он обнаружил три вещи, которые объяснили происходящую с ним ерунду. Первым открытием стало осознание, что спал он абсолютно голый. Такого он не позволял себе нигде, кроме родной и любимой норки, называвшейся родным домом. Псы сидели рядом и сердито смотрели на хозяина, словно тот сильно провинился. Второе открытие, ставшее роковым, выглядело, как ремень из черной кожи с фирменной бляшкой известного бренда. Вещица валялась на подушке, и однозначно принадлежала не ему. Джерри помнил, как они с Дженсеном покупали его в одном из славных бутиков Нью-Йорка в прошлый отпуск. Непонятная гадость, которую в народе называют сердцем, заныла и забилась в груди, как безумная, потому что третьей вещью, обнаруженной Джаредом Падалеки в это злосчастное утро, оказалось то, что засыпал он не один, а проснулся...
Все события вчерашнего вечера и ночи яростно выплыли первый план сознания, от чего парня немедля затошнило. Проверять выдержку своего желудка он не стал и, подскочив, как ужаленный, кинулся в уборную. Впрочем, вывернутый наизнанку желудок совершенно не помогал ясно мыслить и уж тем более, никак не влиял на все усиливающуюся боль в груди. Вместо того чтобы хоть о чем-то подумать, мозг с садистским удовольствием перебирал весьма пикантные воспоминания своего хозяина, позволяя любоваться всплывающими картинками и тихо стонать от собственного бессилия. Он и Джен! Такое даже присниться ему никогда не могло! Как его угораздило?!.. Эклз же теперь его возненавидит! Лучший друг – бывший друг... Йохо! Поздравляем, мистер Падалеки, вы в очередной раз собственноручно разнесли в клочья свою такую чудесную и устоявшуюся жизнь... Три восклицательных знака!!!
– Джерри, ты в порядке? – в трейлере раздался зов Женевьев. Только ее сейчас и не хватало...
Джаред решительно поднялся с пола, сполоснул лицо под краном и вылез навстречу гостье. Актриса стояла на пороге с двумя стаканами кофе и растерянно пялилась на собак. Собаки скалились, но близко не подходили.
– Доброе утро, Вив! – выдавил Джерри.
Девушка изумленно уставилась на все еще раздетого хозяина этого собачьего притона, потом раскрыла рот, но так и не придумав, что сказать, снова его закрыла, хлопнула пару раз веками с длиннющими ресницами и окончательно замерла. Хорошо еще, что кофе не выронила, отрешенно подумал Джаред.
– Извини, я не ждал тебя в гости, – откуда только берется это странное спокойствие и почти абсолютное безразличие к происходящему, наверное, защитная реакция на стресс. – Проходи, не стой у порога.
Джаред все-таки закутался в простынь и взобрался на свою лежанку. Почему-то так казалось безопасней. Девушка, наконец, опомнилась и обрела голос:
– Вообще-то на моем месте положено падать в обморок, – заявила она, неожиданно хихикнув. – Вот уж не ожидала, что мне доведется увидеть тебя в таком... первозданном виде!
Она протянула Джареду стаканчик и уселась на знакомый стул.
– Да я еще и не такое могу, – Джаред сделал глоток и взглянул на коллегу.
Интересно, что было бы с ней, если б Джен остался. Представить себе картину, когда девчонка могла застукать их обоих на месте преступления, причем совершенно явного преступления против человеческой природы, было несложно. Наверное, у Вив началась бы истерика, а может, она и впрямь грохнулась бы в обморок, от нее всего ожидать можно. Впрочем, подобное могло случиться с ней и от одного только известия, что объект ее желаний спит не только с девушками. Хотя в ее представлении Джерри вряд ли походил на парня, которого с легкостью можно обозвать бисексуалом, так что за психику девочки пока переживать не приходилось. Такие мысли заметно повысили его настроение. Девушка тут же заметила это и улыбнулась, мягко и кокетливо.
– Не думала, что ты один. Чарли сказал, что ты вместе с Эклзом сюда отправился, – она едва заметно нахмурилась, но тут же снова улыбнулась. – Твой дружок сбежал, потому что ты жутко храпишь?
Джаред заставил себя ответить на эту улыбку, которая, впрочем, была очень мила и не подразумевала попыток ехидничать или издеваться над парнем.
– Не волнуйся, детка, храплю я редко и вполне себе сносно, а вот разговариваю во сне ужасно громко, так что...
Он не стал договаривать, снова вливая в себя кофе. Женевьев рассмеялась и покачала головой.
– Ты не сердишься за вчерашнее?
Джерри пришлось сильно напрячься, чтобы вспомнить, по какой такой причине он должен на нее злиться, но как оказалось, причины не было вовсе, только дурацкая ревность Дженсена. Ревность?.. Да что, черт возьми, происходит в этом идиотском мире?!! Сердце снова сдавило от предчувствия беды, скорой и серьезной, но он взял себя в руки и покачал головой, точно отражая собственный жест девушки:
– Глупости, Вив, с Дженсеном и не такое бывает! Ты-то тут причем?..
Ему показалось, или Женевьев и впрямь выдохнула от облегчения? Как бы то ни было, она снова усмехнулась.
– Наверное, ему стало стыдно, и он сбежал, зная, что я обязательно загляну утром. Впрочем, не такое уже и утро. Ты вещи собрал?
– Да я их особо и не разбирал! – пожал плечами Джерри. – Живу в лучших традициях канона – достал сумку, открыл, выкопал что-то приличное и не слишком грязное, нацепил и пошел. Никаких излишеств.
– Ну, тогда понятно, почему ты совершенно раздет! – со смехом откликнулась Вив. – Кончились чистые вещи, видимо!
Она соскочила со стула и по пути собрала шмотки, в порыве страсти разбросанные по всему трейлеру. С хитрой ухмылкой она бросила их ему:
– Тут явно не хватает женской руки! Одевайся, ты же не собираешься путешествовать в этой кибитке. Нас уже ждут у гостиницы. Аэропорт, Клифорния, Родео драйв! Я подожду на улице.
– И собак выпусти, пусть порезвятся напоследок. Они не любят перелеты...
Женевьев пожала плечами и вышла из вагончика. Джаред с трудом представлял эту эксцентричную особу в роли «женской руки» в его доме, но сейчас был искренне благодарен ее нежданному появлению. Это помогало не раздумывать о произошедших событиях, о своих странных желаниях, порывах и чувствах, и не зацикливаться на собственном ужасном страхе по поводу необходимости как-то смотреть в глаза лучшему другу. Пусть уж лучше рядом будет эта странноватая девчонка, не оставляющая возможности соблазнить его, чем кошмар его воспоминаний, медленно расплывающийся в голове.
Джаред быстро оделся и кое-как привел в порядок несчастную свою верхнюю конечность, по каким-то странным обстоятельствам именующуюся головой и необходимую для хранения остатков мозга, которые еще не успели разбежаться. Побросав в дорожную сумку ворох одежды и жгущий глаза ремень Дженсена, он окинул взглядом временное жилище. Не обнаружив больше никаких необходимых ему вещей, Джерри спрятал документы во внутренний карман любимой ветровки и вышел на свежий воздух. На небе издевательски светило прекрасное солнце, в лужах играли солнечные зайчики, и паршивое настроение становилось все паршивей под действием успокоившейся, в конце концов, природы. Женевьев радостно ему улыбнулась, словно была женихом у алтаря, завидевшим в конце прохода между скамьями личико своей долгожданной невесты. По крайней мере, казалось именно так, будто целью всей ее жизни было ожидание появления в ней этого странноватого и пленительного парня по имени Джаред.
– Идем? – девушка запрокинула голову, чтобы взглянуть в глаза приблизившемуся коллеге.
– Пора бы уже... – Джаред свистнул собак и вдруг решился задать самый волнующий его вопрос: – Так ты не видела Дженсена, Вив?
– Видимо, вы и впрямь сильно надрались вчера, раз ты даже не знаешь, куда пропал твой «братишка», – она весело мотнула головой, темные кудряшки рассыпались по плечам. – Не видела, но Ким сказал, что Эклз звонил ему... Кажется, он улетел шестичасовым рейсом на Нью-Йорк. Похоже, что-то там у него в планах изменилось. Он тебе даже записки не оставил?
– Изменилось, – удрученно вздохнул Джерри.
Этот побег означал лишь одно – Джен будет наглухо отрицать все, что произошло между ними. Нет, нет, нет и нет. Это Эклз умел, как никто, быть упертым ослом. Впрочем, Джаред не стал долго задумываться над этим, у него было еще куча времени, чтобы придумать способ вновь сблизиться с другом. Именно сблизиться... Вернуть завоеванное некогда доверие, заставить его расслабиться рядом, чтобы он снова сделал тот же необдуманный шаг в порыве неизвестных ему самому чувств. Все, в чем был настойчиво уверен Джерри сейчас, так это в том, что парень обязательно поддастся этим чувствам. Его опыта хватало на то, чтобы быть уверенным даже в такой мелочи.
С тех пор, как Джерри впервые определился со своими двоякими сексуальными предпочтениями, он точно знал, что никакой так называемый «натурал» не может получать удовольствие в объятиях другого мужчины. А уж в том, что Дженсен свою долю удовольствия успел отхватить с лихвой (благодаря все тому же беспечному опыту более молодого друга), сомнений не было. Сомневаться приходилось лишь в степени дружелюбия, отныне проявляемого в их отношениях. Сколько времени понадобиться Дженсену, чтобы осознать собственную трусость и нужду в друге? Когда он поймет, что все произошедшее было лишь закономерным развитием их давних близких отношений? И через сколько часов они смогут спокойно поговорить в нормальной обстановке?..
Но все оказалось гораздо сложнее. Прошло несколько часов, день, ночь, еще пару дней, а Джаред так и не смог выяснить, куда именно провалился его лучший друг. Дженсен не брал трубку, игнорировал СМС, не появлялся в сети. И только тогда Джерри, наконец, понял, что влип по самые свои любимые уши. В душе роился какой-то туман, смутно напоминающий демонов из их психоделического сериала, а на сердце покоился тяжеленный камень, размером с метеорит. И ему впервые стало по-настоящему страшно. Что если Дженсен Эклз исчезнет из его жизни? Что тогда станет с этим его дурацким отрезком существования?..
ДЖЕНСЕН
Дженсен сидел перед компьютером и в десятый раз пробегал глазами несколько написанных им строчек. Отправить или нет? – вот, в чем вопрос. Он уже несколько раз менял текст письма, но никак не мог подобрать правильные слова, чтобы расставить все по своим местам. «Это было ошибкой»... Какая-то идиотская фраза. Это было полнейшей глупостью, вот, что это было. Но если Джаред так не считает? И вообще, почему Джен должен оправдываться и делать первым шаги по урегулированию. Это ж не детский сад, и вопросы старшинства здесь не действуют. И, кроме того, это его грязно отымели в каком-то трейлере... Джен мотнул головой, стараясь отогнать воспоминания о той ночи. Он вздохнул и набрал новую фразу. «Мы оба – взрослые люди, черт возьми, давай забудем...» Не удержавшись, он фыркнул. Как такое забыть? Это все чертовы фанаты виноваты, запустили идею им в головы, пробудили любопытство, желание попробовать. Нахрена, спрашивается, Джерри вообще все это затеял, эту игру?..
Дверь в комнату приоткрылась, и на него взглянули встревоженные глаза сестры, такие же зеленые, как и его собственные.
– Джен, можно?
Дженсен улыбнулся и захлопнул крышку лэптопа.
– Конечно, Сэм, – он убрал компьютер, освобождая сестренке место рядом с собой.
Девушка быстро преодолела расстояние и села на софу, подобрав под себя ноги и глядя прямо на брата. Это означало, что разговор будет серьезным, а не расслабленно-добродушным, когда Саманта привычно пряталась в объятиях Дженсена, позволяя перебирать свои волосы, засыпая под стук его сердца. Дженсен вздохнул и весь подобрался, он знал, о чем пойдет речь.
Когда, не выдержав допросов матери и дяди, он сорвался из дома и приехал к Сэм два дня назад, Джен видел ее обеспокоенный взгляд, чувствовал, что она встревожена его поведением, но точно знал, что сестра не станет приставать с вопросами и советами до тех пор, пока ему это не понадобится. И хотя сам Дженсен считал, что еще рано разговаривать с ней о произошедшем, он готов был подчиниться желанию Саманты помочь ему. Кроме того, если Сэм считала, что пора поговорить, значит, действительно, пора. В этих вопросах сестричка ни разу не ошибалась. Ни когда его бросила Сара, ни когда он впал в депрессию из-за проблем с работой, ни когда эта работа доводила его до белого каления, ни когда... Никогда.
– Я знаю, что ты не хочешь рассказывать о своих проблемах, – начала Саманта, глядя прямо в глаза брата, не давая возможности отвести взгляд и соврать, – поэтому я не буду от тебя требовать отчета.
– Брось, Сэмми, все не так плохо, – Джен улыбнулся, но сестра недоверчиво покачала головой.
– Я буду задавать тебе вопросы, а ты просто отвечай, да или нет, хорошо? Если не захочешь отвечать, то просто попроси меня продолжать.
– Сэм...
– Ты поссорился с Джаредом? – не обращая внимания на его протест, поинтересовалась Саманта.
– Нет.
– Вот как? – она была удивлена. – Но вы не общаетесь!
– Продолжай, – усмехнулся Дженсен, в глубине души меньше всего желая этого продолжения.
– У вас обоих отпуск?
– Да.
– Но вы не разговариваете?
– Да.
– Решили отдохнуть друг от друга?
– Да.
Саманта подозрительно прищурилась. Джен поморщился. Радостно, слишком радостно и быстро он согласился с ее последним предположением, это не могло обмануть ее.
– С каких пор ты стал уставать от Падалеки? Джен, что происходит?
Он вздохнул и все-таки решился:
– У нас небольшие проблемы с взаимопониманием. Мы немного разошлись во мнениях на счет одного предмета... Но это не было ссорой в общепринятом смысле слова. Просто возникла проблема, которую мы пока не можем решить, и никто помочь нам в этом не может. Так что, Сэмми, не переживай. Я что-нибудь придумаю.
Сестра смотрела шокировано, немного испуганно, и Джен понял, что в ее голове роятся сотни догадок о произошедших событиях, и что кое-что из них абсолютно верно. Поэтому он пресек дальнейшие расспросы и поднялся с софы.
– Сэм, мы взрослые люди...
– Я не настаиваю, Джен, – перебила его Саманта, тоже поднялась и приблизилась к нему. – Я волнуюсь. В последние годы Джаред был твоим единственным и самым близким другом, тебе, должно быть, очень тяжело сейчас. Я это вижу и отлично понимаю. Но я знаю точно только одно, то, что ты не можешь доверить мне, ты всегда можешь доверить ему.
– Все не так просто, Саманта...
– Джен, если вы не поговорите, ты потеряешь его. Или ваши отношения отразятся на работе, а значит, будет только хуже. Я права?
Дженсен нахмурился, поджал губы. Эта молодая еще женщина, его любимая сестричка была права, снова и снова. Никакие письма не заставят разрешиться эту проблему. Ничто не сможет дать Дженсену уверенность в завтрашнем дне, кроме приезда Джареда. Ему необходимо было знать наверняка, что для Джерри это все тоже только пьяный бред. Чтобы быть уверенным самому, ему нужна была уверенность Падалеки, его помощь.
– Права, – пробормотал Джен.
Сэм улыбнулась и обняла брата, крепко прижавшись к его широкой груди. Дженсен осторожно погладил ее по спине, понимая, что доставляет ей беспокойство своим неожиданным приездом, своими проблемами, о которых даже и поговорить с ней не может. Он был благодарен сестре за заботу, за понимание с ее стороны, но опасался, что причинит ей боль, если она заметит, как глубоко он переживает произошедшее. Пока она считает все это дурацкой ссорой, ей не о чем беспокоиться, но как только она поймет, что корни этой обиды и страха кроются глубоко в его душе, Саманта не будет так спокойно обнимать его, начнутся настоящие боевые действия за каждый кусочек правды. И Джен не знал, сможет ли он признаться ей в том, что скрывает даже от самого себя.
– Хорошо, – пробормотала Сэм, освобождаясь из его объятий. – Тогда мне не нужно переживать по поводу моего приглашения.
– Какого приглашения? – не понял Дженсен, чувствуя подвох.
– Вчера мне звонил Джерри, интересовался, где ты сейчас гостишь. И я с радостью пригласила его разделить с нами прелести жизни в моем тихом доме.
По мере того, как она выдавала информацию, Дженсена все больше охватывала паника. Джерри! Приедет сюда! Он совсем спятил?! Господи, что он сказал Саманте?! Падалеки, мать твою!!!
– Вы сможете спокойно все обсудить, а потом мы сможем все вместе съездить в горы. Джен, ты же не против? Кроме того, я по нему скучаю...
– Это подстава, сестренка, – произнес Дженсен в ответ, стараясь, чтобы голос не выдал его волнения.
Саманта весело усмехнулась, пожимая плечами.
– Кстати, вопрос меня мучает, – Дженсен видел знакомые искорки в глазах, – а сплетни, что у Джерри роман – это правда? С одной из ваших актрис, кажется... Джен, что с тобой?
Дженсен слабо представлял, как выглядит его внезапно покрасневшая мордашка, но предполагал, что сестренка не оставит сей факт незамеченным. Конечно, роман с Кортес, о чем еще могла говорить его дорогая Сэм, не о том же, что ее любимый брат спит с ее любимым почти что братом. Джен быстро вытер со лба испарину, выступившую от напряжения, и постарался улыбнуться:
– Кажется, я приболел. Перелеты... Знаешь же, как я отвык от них.
– Дай мне, – Саманта тут же приложила маленькую прохладную руку к его лбу. – Температуры вроде нет.
– Все в порядке, может усталость. Нет у него никакого романа, – ответил Дженсен на ее вопрос. – Только не с этой мегерой. Думаешь, я бы позволил?
– Ну, ты ж ему не жена, чтобы запрещать, – Сэм развернулась и подошла к большому старому комоду. – Так она – мегера?
Она вытащила из верхнего ящика подъязычный градусник и протянула брату. Тот принял его на автомате и стал вертеть в руках, внимательно его разглядывая, словно не понимал, зачем он необходим. Он всего лишь зацепился разумом за внезапно брошенную фразу сестры. Жена? Разве он ведет себя как жена, заботясь о младшем друге? Неужели он ревнует Джерри к Вив? Это же все чушь!
– Эй, братишка, ау! – Дженсен с трудом сообразил, что Сэм ждет от него какого-то ответа.
– Прости, задумался, – он распаковал градусник и сунул в рот и, придерживая его зубами, ответил: – Угу, гарпия! Та еще змеюка...
Саманта улыбнулась, глядя на умильного старшего братца. Джен и сам пытался улыбаться, насколько это позволяло настроение и градусник в зубах. В голове роились разные мысли. Он думал одновременно о друге, когда они виделись в последний раз (точнее Джен видел Джерри спящим), и о том, что они не попрощались. Он думал о том, что Джаред вполне вероятно чувствует себя виноватым и не знает, как это исправить. А еще он думал о том, как сложились бы отношения Падалеки и Саманты, если бы не появился Лукас. Может, его сестра сейчас носила бы имя миссис Падалеки, и они все вместе пили бы чай на веранде. Они были бы счастливы. И где-то на периферии сознания еще маячила мысль о том, что ей наверняка было бы хорошо в постели с Джерри...
– Так значит, вы оба по-прежнему ведете холостяцкую жизнь?! – Сэм притворно удивилась. – Такие молодые, красивые и все еще одни...
– Так ты передумала на счет своего решения выйти замуж за Джареда?
– Пф, отвали, братец! Тебе надо, ты и выходи! – Сэм забрала у него градусник и взглянула на столбик. – Норма. Просто ложись спать пораньше.
– Да, мой генерал, – Дженсен улыбнулся снова. – И когда же Падалеки к нам пожалует?
– Завтра. И веди себя, как примерный мальчик, братец, – Сэм усмехнулась и, щелкнув его по носу, вышла из комнаты.
– Завтра, – чуть слышно повторил Джен и опустился на софу.
Они не виделись уже неделю, но Дженсен не знал, чего он хочет больше – снова видеть Джареда рядом и удовлетворить свою тоску по другу, или никогда больше с ним не сталкиваться, чтобы не дать выхода другим, менее приглядным эмоциям. Он не мог предсказать, что произойдет при встрече, он не знал, как отреагирует, он не знал, как реагировать... Дженсен Эклз впервые в жизни так боялся собственных чувств...
САМАНТА
Сэм потихоньку заглянула в комнату брата. Дженсен спал, одеяло сползло на пол, а мужчина яростно ворочался во сне. Она вздохнула, на цыпочках прошла внутрь и снова укрыла его, стараясь не потревожить. Прикрыв за собой дверь, она спустилась вниз и включила компьютер. На панели висели два сообщения от Падалеки. Первое о том, что он прилетит утренним рейсом, и второе – с вопросом, как отреагировал Джен.
Саманта поднялась, медленно налила себе кофе, положила ложку сахара, медленно размешала и только после этого вернулась за стол. Она не знала, как ответить Джареду. Она боялась навредить. Она опасалась, что все неправильно поняла. Для Саманты ее брат был самым важным человеком на свете. Не мама, не дядя, не Колин, с которым она начала новые отношения, не лучшая подруга Сандра, и даже Лукас никогда не был ей дороже Дженсена. И поэтому ее очень раздражала и одновременно тревожила ситуация с его приездом.
Когда мама позвонила и сказала, что Дженсен плохо выглядит, мало ест и вообще у него что-то случилось, Саманта с легкостью отнесла это к привычному материнскому беспокойству за сына и не придала значения ее словам. Но та спешка, с которой он покинул мать и Бобби и приехал в Пенсильванию, не пробыв с родными и недели, насторожила ее. А уж, когда она увидела эту решимость во взгляде, заметила его состояние, почувствовала, как ему плохо, вот тогда она разволновалась не на шутку. Подавив первый порыв расспросить брата о случившемся, она великодушно приняла его у себя, развлекала ничего не значащими разговорами, давая ему возможность самому все рассказать. Конечно, она заметила, что Джен не разговаривает по телефону с партнером и другом, конечно, она видела, что он избегает любых расспросов по поводу Джерри, конечно, она чувствовала, что он терзается неразрешимым вопросом: «а что же дальше?»
На ее памяти это был второй случай, когда она видела брата в таком подавленном состоянии. Первый произошел еще в школе, в девятом классе, когда он собирался бросить все и уехать в ЭлЭй. Это решение перевернуло его жизнь, все их жизни. Сэм навсегда запомнила ту тягучую атмосферу, воцарившуюся в их доме, тот тяжелый шлейф обиды и непонимания, который преследовал ее брата, и его мрачное собственное беспокойство. Теперь же такое депрессивное состояние пугало Саманту не меньше, несмотря на то, что Джен давно стал взрослым и самостоятельным, она видела перед собой того парня, который метался в сомнениях между «хочу» и «правильно». И тревога была от того больше, что связано это состояние было с Джаредом.
Джаред Падалеки понравился Сэм с самого первого момента их знакомства. Задорный, открытый, жизнерадостный парень приехал тогда с Дженсеном к ней в студенческий городок. Эти двое произвели там фурор, создав ей репутацию самой соблазнительной и сексуальной девушки курса. Джерри отлично ладил с ее братом, был довольно свободным в общении и не упускал случая подразнить Дженсена вместе с ней. Помимо прочих его достоинств Саманта углядела в нем главное – ум. Кроме того, она была просто счастлива видеть, как изменился ее Джен под влиянием этого шумного и красивого парня. А примерно год спустя Сэм уже и представить не могла себе, что когда-то ее брат был другим. Она любила Падалеки так же, как Джена, для нее он стал еще одним старшим братом. Она до сих пор помнила, как удивилась, когда Дженсен предположил, что она влюблена в Джерри. Потом она еще долго смеялась над собой и над изумленным братом, когда пыталась объяснить, что совсем не воспринимает парня, как представителя противоположного пола. С тех пор прошло уже почти пять лет. Ее жизнь успела круто поменяться, замужество, неудачная беременность, смерть Лукаса, тяжелое время одиночества... И только Джен и Джерри были той неизменной картиной, которая спасала ее в дни депрессии. Она давно не воспринимала Падалеки, как чужого.
А теперь ее брат переживает необходимость какого-то непонятного ей в данный момент выбора, и этот выбор связан с единственным близким другом, с человеком, который изменил и его жизнь тоже, с одним из самых дорогих людей для Дженсена. Когда позвонил Джерри, она обрадовалась. Конечно, она была рада слышать голос своего названного братца, да и интересно было узнать о его самочувствии в данный момент. Джаред держался лучше, он был довольно спокоен и беспечно весел, как обычно болтал без умолку, радостно интересовался ее новостями. Но Сэм знала его достаточно давно, чтобы почувствовать фальшь в словах и интонациях, и заметить скрытое беспокойство в вопросе про Джена. Не раздумывая, она пригласила Падалеки в гости. Во-первых, чтобы узнать, что происходит, во-вторых, чтобы по возможности помирить их с братом, и, в-третьих, чтобы убедиться, что катастрофы не будет. Эта дружба была для нее дорога не меньше, чем для Дженсена.
Саманта вздохнула еще разок и набрала жизнеутверждающий ответ на вопрос Джерри. «Все ОК, Джей, мы ждем тебя. Оба безумно скучаем, можешь мне верить. Не обращай внимания на этого придурка, все будет хорошо. До встречи!»
Обнимать этого дылду было очень неудобно, но она обожала это делать. Поэтому, заметив такси на подъездной дорожке, Саманта выскочила из дома и с разбегу кинулась к Падалеки. Он быстро подхватил ее на руки, и ей позволено было виснуть на его шее, не доставая сантиметров двадцать до земли.
– Я так рада тебя видеть, Джей! – девушка опустилась на землю, давая ему свободу.
– Я тоже, Сэм! – его улыбка была искренней, такой яркой и ослепительной, но в то же время слегка нервной. Он огляделся и тут же спросил: – А где Джен? Он не уехал?
– Он с Грит на заднем дворе, – она мягко взяла его за руку и повела в дом. – Ему паршиво, Джерри. Что там у вас произошло? Ты мне расскажешь, что случилось?
– Прости, Сэм, это...
Джаред мялся, как подросток, получивший двойку и знающий, что как только он это скажет, то лишится карманных денег. А так хочется новый велосипед...
– Ладно, – Саманта тут же кивнула. – Вещи брось пока в гостиной, а я займусь кофе. Думаю, в компании Грит вам будет поговорить проще.
Джаред благодарно улыбнулся и немедля отправился на задний двор. Оба понимали, что с разговором тянуть нельзя. Саманта поглядела вслед и отправилась к плите, разбираться с кофе. Она помнила, что Джерри любит каппучино, а Джен эспрессо, поэтому варить придется каждому свое. Благо на последнее Рождество эти двое подарили ей кофе-машину, словно обещание, что кофе будут пить только у нее. Для нее это было первое по-настоящему счастливое Рождество после смерти Лукаса. Она только успела заправить машину, как позвонили в дверь.
На пороге стоял Рассел Хармвелл, ее аспирант, а заодно и довольно настойчивый поклонник. Расселу было 24, и он уверенно собирался завоевать сердце первой красавицы кафедры. Не удивительно, ведь кроме нее на кафедре пребывали пара пожилых профессоров, один гей ее возраста и еще две дамы бальзаковского возраста. Мальчик геронтофилом не был, зато гомофобом был, и это осложняло жизнь Саманте Ферарс. Особенно в такие моменты, когда она не могла просто послать его куда подальше, потому что время было назначено еще неделю назад, она обещала посмотреть его третью главу. Проклятье!
– Привет! – парень улыбался в тридцать три зуба, челюсти, как у акулы.
– Здравствуйте, мистер Хармвелл, – она шире распахнула дверь, пропуская его в дом. – Проходите.
В ту же минуту в гостиную из кухни влетел Дженсен, на ходу отмахиваясь от следующего за ним Джареда.
– Джен, пожалуйста, перестань убегать! – Джерри как раз догнал друга и схватил за плечо.
Но Дженсен и не смог бы убежать, путь ему преградил изумленный Рассел. Саманта, на секунду растерявшаяся, не нашла ничего лучше, чем представить их.
– Джен, это Рассел Хармвелл, мой аспирант... Он зашел по работе, – парни продолжали сверлить друг друга взглядами, словно и не слышали ее слов. – Рассел, а это мой брат...
– Дженсен Эклз и Джаред Падалеки... Да, я знаю, – Хармвелл переводил глаза с одного на другого, его взгляд остановился на руке, лежащей на плече Джена. – Я смотрел «Supernatural».
– Извини, Сэм, я не знал, что у тебя гости, – виновато произнес Дженсен, наконец, очнувшись. – Извините.
– Ничего, – Рассел великодушно улыбнулся. – Я все понимаю. Милые бранятся...
Удар Дженсена мог позавидовать любой известный боксер. Саманта только вскрикнула, когда Хармвелл полетел на пол от удара в челюсть. Джаред, видимо тоже не ожидавший подобного выпада, с трудом оттащил Дженсена от поверженного соперника.
– Джен, ты спятил?! – Саманта тоже кинулась к брату, в душе не слишком жалея наглого парня. – Что на тебя нашло, черт возьми! Джей, позаботься о Расселе. Идем!
Она схватила Дженсена под локоть и потащила обратно в кухню. Странно, но парень совсем не сопротивлялся, позволяя увлечь себя. Усадив его на стул, Саманта встала напротив, сложила руки на груди, ожидая объяснений.
– Прости, ему не стоило так шутить, – зеленые глаза распахнулись и яростно сверкнули
– Джен, ты никогда не был таким... Что происходит?
– Ты слишком часто задаешь этот вопрос.
– Мой брат только что ударил человека за неудачную шутку! Я имею право знать, почему?!
Дженсен продолжал молчать, а Саманта не могла найти правильного объяснения его поступку. Она была не на шутку испугана. Ее любимый брат был похож на раненного зверя и сейчас медленно сходил с ума. А она не могла ему ничем помочь... Кажется, все оказалось хуже, чем она предполагала.
ДЖАРЕД
Джаред быстро выпроводил незадачливого гостя за порог, едва тот умылся, и кинулся на кухню вправлять весьма потекшие мозги друга. Дженсен едва ли на стуле не подскочил от его внезапного появления. Растерянная Саманта выглядела не лучшим образом и тоже недоуменно следила за ними обоими. Разговаривать при ней стало бы роковой ошибкой, но начать с чего-то стоило, поэтому определив взгляд Дженсена, как особо яростный, Джерри усмехнулся:
– Не смотри на меня, как на врага, Джен! Хватит сегодня одной избитой рожи! Сэм, ты так и не сварила кофе?
– Вообще-то, каппучино уже давно заждался тебя, – вздохнула она и тут же направилась к кофеварке, чтобы наполнить большую кружку ароматным напитком.
– Я пойду пройдусь, – Дженсен смело спрыгнул на пол, – голову остужу, пока моя порция варится...
Джаред и Саманта не успели даже глазом моргнуть, как этот тип выскочил за дверь и унесся куда-то в сопровождении поджидавшей у порога овчарки Грит.
– Что, черт возьми, происходит, Джей?! – Сэм старательно контролировала голос, но все равно было ясно, что она злится.
– Твой брат – идиот, – ответил на это Джерри, присаживаясь на тот самый стул, где только что покоилась сексуальная задница Эклза. – Он не знает, чего хочет и как с этим бороться.
Саманта неожиданно улыбнулась.
– Ему нужно просто чего-то захотеть и всё, никакой особой борьбы не требуется...
Джаред рассмеялся и отхлебнул кофе с пышной пенкой. Сестра Дженсена была гораздо более мудрой, нежели ее прекрасный братец. Джерри сам не знал, почему вполне мирный разговор с другом вдруг вылился в перепалку, из-за которой Джен умудрился покалечить несчастного аспиранта. Все изначально пошло не так. Эклз не просто отрицал происходящее между ними, он почти обвинял в этом его, Джареда. Оказалось, что для старшего друга была новостью бисексуальная ориентация партнера по съемкам, и это очень осложнило дело. Джен отчего-то решил, что Падалеки затеял все специально и теперь пытается получить какую-то одному ему известную выгоду. А самое страшное было не это, а невообразимо высокая стена между ними... Не подойти, не обнять, нет доверия и прежней откровенности... Джаред вдруг отчетливо понял, что ему собственно плевать, как теперь к нему будет относиться Эклз, только бы он был рядом. Потому что вынести глухую тишину между ними было гораздо-гораздо трудней.
– Позови этого чудика, Джей, его кофе готов, – Сэм поставила на стол еще одну кружку.
Джаред благодарно кивнул понимающей женщине и вышел во двор. Дженсен обнаружился возле дальней стены сада у калитки, словно раздумывал, сбежать или остаться.
– Джен, возвращайся в дом, кофе готов, – Джерри чувствовал, как защемило сердце от одного взгляда на растерянное и одновременно виноватое выражение на чужом лице. Таким потерянным он друга никогда не видел, даже в худшие времена.
– И ты больше ничего не хочешь сказать? – Дженсен старался придать голосу твердости, получалось плохо.
– Я много чего хочу тебе сказать, Джен, от того, что я скучал по тебе до того, что ты абсолютный придурок и чертов гомофоб к тому же! – Джаред фыркнул и приблизился к парню. – Может, я чего и не понимаю, но переспал ты со мной по собственной воле и не обязательно теперь делать вид, что всё суета сует и томление духа! Можешь, конечно, отрицать, что тебе понравилось, но вот только давай ты не будешь складывать на меня всю ответственность...
– Да пошел ты! – Дженсен рыкнул, как зверь. – Я был пьян! Я вообще ничего не помню!
Если бы не покрасневшая в этот миг прекрасная мордашка Дженсена, Джаред вполне мог бы и поверить подобным заявлениям. Но вегетативные реакции его организма выдавали в нем лжеца, что разозлило Падалеки еще сильнее.
– Ты офигел, Эклз?! – в груди что-то давило, хотелось забиться куда-нибудь в темный уголок и мирно поскулить в свое удовольствие, потому что противные рвущие тебя на кусочки эмоции поднимались из глубины души и топили сознание в своих потоках. – Я не собираюсь перед тобой распинаться! Мне, между прочим, тоже не сладко!
– Хватит, Джерри! – отрезал Джен. – Не о чем говорить.
– Дженсен, так дальше нельзя. Ты не можешь отрицать...
Джен поморщился от этих слов, и Джаред вдруг ощутил себя на съемках. Диалог получался какой-то киношный, ненастоящий. Словно Дин и Сэм снова решали свои вечные семейные проблемы, словно сейчас прозвучит «Стоп, снято!», и они пойдут пить пиво, празднуя окончание рабочего дня... Но это не кино!
– Просто забудь, – твердо произнес Дженсен и развернулся, чтобы уйти.
В этот миг Джаред понял, что нельзя этого допустить. Он кинулся вперед, решительно схватил друга за руку, и развернул к себе. Взгляд зеленых глаз ожёг его ненавистью, но Джерри не позволил вырвать руку. Он резко толкнул друга к стене и буквально впился в него взглядом. Дженсен зашипел, пытаясь вырваться из стальной хватки, но спустя несколько секунд замер и испуганно взглянул в серые глаза.
– Джен, я не хотел, правда... То есть хотел, конечно... – Джаред запнулся, но все же продолжил неразборчиво бормотать: – Если ты пожелаешь, мы все забудем, просто не отворачивайся от меня, слышишь?. Ты очень дорогой для меня человек, – он на миг замолк, прикрыл глаза и добавил шепотом: – Возможно, самый дорогой.
Он почувствовал, что друг перестал сопротивляться, и ослабил хватку. С трудом сдерживая желание прижать его к себе, скрыть от всего в своих объятиях, Джаред отступил на шаг, давая ему простор. Простор для действий и для решения...
– Я не думал, что у тебя столько комплексов, Падалеки, – протянул Дженсен, глядя в землю.
Его лицо было скрыто от глаз друга, но движения и поза говорили сами за себя. Джаред почувствовал, как где-то внутри разжимается твердая пружина. Облегчение, замешанное на боли – не самый лучший коктейль, но Джаред готов был его выпить ради друга.
– Мы ведь достаточно разумны, чтобы отличать приходящее от окончательного. Я тоже хотел бы надеяться, что наши отношения не пострадают из-за... произошедшего недоразумения...
Все правильно. Джаред был готов к этим словам, но все же вздрогнул. Ничего себе «недоразумение», подумал он про себя, но вслух ничего не сказал. Вот значит как... Разумны? И это после того безумия, что творили оба? И все это – приходящее?.. А их дружба – раз и навсегда. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Хорошо. Только больно царапается внутри отпущенная пружина.
– Я рад, что мы решили эту проблему, – не может быть, чтобы у него хватило сил улыбаться. – Все в порядке?
Дженсен кивнул и даже на радостях хлопнул друга по плечу. Развернувшись, он двинулся в сторону дома, и Падалеки тут же последовал за ним. Улыбаясь через силу и размышляя, как дальше жить с этой расцарапавшей все внутренности пружиной... «Я ж люблю тебя, кажется...» Хах, сегодня последние сомнения отпали. Джаред был уверен, что влюбился в друга. И это было самой большой бедой, которая когда-либо случалась с ним после встречи с этим невообразимым парнем...
@настроение: Отпад!
-
-
22.10.2011 в 02:10-
-
22.10.2011 в 06:50Да там и до развязки недалеко, уже мучаю)))
-
-
25.10.2011 в 17:47-
-
11.09.2012 в 21:31